Мнение австралийца: Сидней, Мельбурн, Аделаида или Канберра?

За годы, проведённые в социальных сетях, много добрых и восторженных слов было сказано об Австралии, как мной, так и моими реальными и виртуальными друзьями, живущими здесь, и я совсем не стал бы отказываться от своих слов или оспаривать слова других.

В то же время, чем больше времени ты проводишь в стране, тем резче становится видение и глубже осмысление окружающей тебя, порой совсем не туристической, действительности.

9 ноября 2016 исполнилось 8 лет, как я перебрался сюда насовсем; если же отсчитывать время с моего первого, совершенно романтического знакомства с Австралией, то и вовсе все 23 года. Потому и о стране я могу судить не понаслышке, хотя, во многом, продолжаю её познавать и открывать для себя.

Пока же, в качестве балансирующего фактора всем туристическим восторгам об Австралии, хочется привести когда-то (давно) услышанное на одном из форумов любопытное, на мой вкус, мнение австралийца о нескольких, наиболее популярных австралийских городах. Мнение тем более мне интересного, что в двух из этих городах, Мельбурне и Канберре я жил (и живу) довольно продолжительное время, а в Сиднее, ввиду его близости к нам, являюсь довольно частым гостем, и потому со многим (не со всем) могу согласиться.

“Мельбурн. Гастрономическая и культурная столица Австралии, центр моды, вместилище модных бутиков, престижных выставок и фестивалей, спортивная столица – австралийский футбол, открытый чемпионат Австралии по теннису и Формула-1 (уже нет, от Формулы -1 Мельбурн отказался в итоге).

Плавильный котел для псевдоинтеллектуалов. Быдловатые футбольные фаны и убогие мафия-образные мошенники.

Жители города страдают идиосинкразическими иллюзиями по поводу того, что их город представляет собой нечто парижско-богемное, и заблуждения эти базируются в основном на том, что кто-то однажды выразился об этом месте как о чем-то европейско-космополитичном.

Самые последние писки мельбурнской моды являются жалкими отголосками прошлогодних миланских подиумов и диктуют жителям близких к центру дорогущих пригородов ношение беретов и произношение со священным трепетом слова «интеллигенция».

Чудовищно переменчивая погода служит оправданием для надевания предметов туалета из каталогов мод за весь год в течение одного дня.

Тип пригородного жителя варьируется между откровенным быдлом и тщетным подражанием дорогим районам. За пределами Toorak (самый дорогой район Мельбурна) подражать не столь уж трудно: те же отбросы, отличается только почтовый индекс.

Ярра – прекраснейшая река и в сравнении с реками в других городах занимает верхнюю строчку.

Справедливо, однако, заметить: Ярра также очень хороша для сбрасывания в нее трупов, о чем прекрасно помнит «Карлтонская бригада» (“Carlton Crew” – криминальная группа итальянского происхождения; действовала в Мельбурне с 1980 по 2006 год, насчитывала до 200 членов).

Город обожает прямые углы. Тот, кто когда-либо играл в Сим-сити в 90-е, будет в восторге от системы городских автомагистралей.

О, и не забудьте трамваи! Мельбурнцы очень «трамвайные».

Сидней – жемчужина и символ Австралии, цветущий мегаполис на берегу теплого океана, населенный богатыми и счастливыми людьми, коротающими жизнь между зарабатыванием денег в высоких прозрачных офисах и занятием серфингом;

и в центре композиции, как вишенка на праздничном торте – Сиднейская опера.

Сидней – город, который ненавидит себя почти столь же сильно, как ненавидят его остальные города. От Ньютона до Блэктауна не найти двух соседствующих пригородов, которые бы до смерти не боялись друг друга, пусть и по разным причинам.

Средненькие по качеству пляжи переполнены местечковыми серферами со смехотворными татуировками, особенно западные пригороды с приставучим быдлом и их ультра-откровенными футбольными трусами, плавками и волосатыми спинами.

Красные как переваренные раки бэкпэкеры, тонущие в океане поминутно, поскольку большинство из них не умеет плавать даже в трезвом состоянии. Впрочем, трезвыми они все равно не бывают.

Жители богатых пригородов оценивают себя по принципу «у кого больше геев в компании», и победитель обычно кичится «близким» с ними общением время от времени.

В пригородах же победнее рейтинг строится от обратного: «сколько «педросов» я ушатал в выходные», и никто даже не пытается откровенничать на предмет «тесного гомосексуального контакта», даже если таковой и состоялся.

И хотя местечко довольно солнечное, все же склонность к искусственному салонному загару слишком сильна. Янтарь – новая бронза.

Город утопает в грязи, дорожная система в упадке, воздух загажен, а жители города в целом подозрительны, поверхностны, необразованны и небезопасны.

В большинстве случаев зрелище нелицеприятное. Однако, следует признать, есть очень приличные ночные клубы, если ты готов рискнуть получить в рыло в туалете от парня, который просто вообразил себя Рокки.

Аделаида: Жара, тишина, океан. Церкви, серийные маньяки-убийцы и отвратительная вода. Сказано достаточно.

Канберра. И, наконец, маленький, холодный и скучный столичный город: достопримечательностей нет, океана нет, населен госслужащими (“Панета Шелезяка: воды нет, растительности нет, населена роботами”).”

Повторюсь, мнение не вполне моё, а более переведенное и скомпилированное мнение местных жителей, выраженное на одном из форумов.

Резюме: Иногда Канберра мне начинает казаться безнадежно провинциальным местом и возникает желание убраться отсюда; в конце концов, 7 лет проведённых в одном месте – вполне достаточный срок.

Однако, по здравому размышлению, в итоге приходишь к мысли, что неважно, где ты живешь, всегда “что-то” происходит где-нибудь еще. Если ты живешь в Сиднее, тогда, наверное, мечтаешь о Лондоне, в Лондоне ты грезишь Нью-Йорком, в Нью-Йорке же.. когда ты устанешь от людского хамства, загрязненности и снобизма, вот тогда ты наверняка снова начинаешь мечтать о местечке вроде Канберры.

Не города формируют жизнь, а отношение к ним. Ты получаешь взамен лишь то, что вкладываешь. Если ты составляешь общее мнение о месте после нескольких неудач в нем, тогда, вероятнее всего, на новом месте произойдет ровно то же. Трава не зеленее в другом месте, это лишь тонкий слой коровьего навоза поверх нее создает ошибочное впечатление.